А вот у нас в классе случай был, расскажешь - не поверишь. Подумать только, Витька, самый главный непоседа в классе, самый отъявленный прогульщик и двоечник, оказался спасителем нашей математички, Марии Николаевны!

Поскольку у него по математике никогда выше пары не было, Мария Николаевна посадила его за первую парту и велела ему сидеть тихо, не вертеться и не болтать. За это ему, по согласованию с директором, выставлялось в четверти три с таким длиннющим минусом, что всем становилось ясно: оценивалось всего лишь его "хорошее" поведение.

А этот Витька у нас в классе, а может быть, и во всей школе, - самый заядлый футболист. Если он опаздывал, все знали, что искать его надо на спортивной площадке возле школы. Ну, а если его выгоняли с уроков, - он тренировался на той же площадке с мячиком, который не брал с собой в школу разве что в проливной дождь. Больше всего он любил на воротах стоять. И редко кому удавалось забить ему гол - реакция у Витьки отменная. И если бы не любовь к футболу, не спас бы Витька Марию Николаевну, которая ему всю плешь проела за этот самый футбол...

А дело было так. Стояла сухая тёплая погода в конце мая - прекрасная пора, уже не весна, хотя ещё и не лето, когда за партой не усидеть, и, кажется, даже широко раскрытые окна в классе зовут на улицу. Отличное время для футбола, кстати.

В один из таких деньков математика шла у нас по расписанию седьмым уроком. Седьмой урок, в конце мая - это уже чересчур. Неудивительно, что все в классе украдкой зевали и с нетерпением ждали звонка. Лучше всех было Витьке: его парта находилась возле распахнутого окна, за которым на площадке ребята из параллельного класса отчаянно рубились в футбол, так что он мог беспрепятственно наблюдать за их игрой.

Мария Николаевна тоже частенько подходила к этому окну и подолгу стояла возле него. Но не потому, что её интересовали футболисты, вовсе нет, - воздух здесь был посвежее и дышалось полегче. Седьмой урок - всё-таки и для учителя седьмой урок.

А футболисты так разыгрались, что того и гляди в окно попадут, - а кабинет-то наш на втором этаже. И вот в один из таких моментов видим мы, как мяч после чьего-то сильного удара взлетает по высокой и пологой траектории, конец которой упирается прямо... в нашу Марию Николаевну. Вернее, в окно, рядом с которым она стоит, и что-то нам пытается объяснить. И у тех, кто это видел от неожиданности, видимо, горло перехватило. Я так даже глаза зажмурила, чтобы не видеть, как мяч разобьет стекло, как его осколки посыплются на Марию Николаевну, как она закричит от страха и от боли...

К счастью, ничего такого не произошло. Как мне потом рассказывали, Витька стремглав выскочил из-за парты и успел поймать мяч в тот самый момент, когда он уже влетел в класс. Что, думаете, было потом? Мария Николаевна похвалила его, рассыпалась перед ним в благодарностях? Как бы не так.

Витька, уже с мячиком в руках, столь же молниеносно вернулся за парту. Мария Николаевна, конечно, слышала шум и, наверное, заметила какое-то движение рядом с собой, но, увлекшись рассказом, отреагировала не сразу. Когда же она обратила свой грозный взгляд на Витьку, он, как ни в чём не бывало, уже сидел за партой.

- Викторов (Викторов - это такая фамилия у Витьки), встань немедленно, - голосом, не предвещающим ничего хорошего, проговорила она.

Витька медленно поднялся; мячик, лежавший у него на коленях, упал на пол и весело запрыгал в сторону Марии Николаевны.

- Вон из класса! - ледяным тоном изрекла учительница.

- А мяч можно взять? - спросил Витька.

- Да. Отнеси его к директору, и жди меня там, понятно? - сказала Мария Николаевна.

Витька поднял с пола мяч и, повесив голову, вышел из класса...

Потом мы все ходили к директору и наперебой рассказывали, как было дело. В конце концов, для Витьки всё кончилось хорошо. Но годовую четверку - даже с минусом - по математике ему всё равно не вывели.

Маша Зайцева, школа 1265, г. Москва